Когда она добралась до бумаг, переданных ей Кроулом, день уже клонился к закату. С каждым прошедшим часом нетерпение от физического бездействия в ней нарастало, и она чуть было не отбросила документы в сторону, изо всех сил желая выбраться за пределы цитадели. Борясь с собой, она взяла первую папку из стопки и начала читать. Гук добросовестно выполняла свою работу. Вся документация была уложена в удобном для ознакомления формате. На середине второй пачки Спиноза остановилась и перечитала несколько последних листов. И тут же потянулась к бусине коммуникатора.

— Сержант, подготовьте отряд к незамедлительному отправлению! — приказала она. — Я скоро к вам присоединюсь.

Она убрала пергаментные свитки обратно в кожаные футляры — все, кроме последнего. Его Спиноза осторожно скатала в трубочку и забрала с собой. Затем дознаватель повесила шлем на пояс. Последней нужной ей вещью был Серебряный, висевший над алтарем в углу. Дознаватель благоговейно подняла крозиус, беззвучно шепча слова короткой молитвы, которой научил ее Эраст: «…во славу Его на Земле…» — и привычно прицепила оружие к поясу. Вес тяжелой булавы, символа мощи и крепости лучших воинов человечества, придал ей уверенности.

Она должна была бы чувствовать усталость, но по какой-то причине напряженные мышцы расслабились, а походка стала легче. Предвкушение реальной операции, на которую дознаватель отправлялась по собственной инициативе в погоне за понятной ей целью, оказалось сильной мотивацией.

Хегайн ждал ее в главном ангаре. Под боевой броней невозможно было рассмотреть, насколько сильно он пострадал на последней миссии, но на лице, видневшемся из-под открытого забрала, появился свежий багровый шрам.

— Ты достаточно восстановился? — спросила Спиноза.

— Да, конечно, совершенно достаточно.

— Похоже, ранения становятся для тебя нормой.

— И правда, миледи! Уже второе за последнее время. Но это работа такая, правда ведь? У некоторых и хуже бывает. Я буду рад пустить им кровь и вернуть должок. — Сержант ухмыльнулся. — Но зато я видел его, миледи. Видел кустодии. Всего секундочку, прежде чем он меня уложил. После этого и умереть не жалко, а если бы он решил меня прикончить, я бы ничего не смог поделать. Невероятно быстрый и сильный. Хотелось бы мне, чтобы и вы… Прошу прощения. У нас мало времени.

— Именно так, сержант. — Спиноза направилась к готовому взлететь «Полуночнику». Бойцы из десятка Хегайна вытянулись по стойке «смирно» и последовали за дознавателем. — Летим в Бореат. Ты за штурвалом, сержант.

Отряд загрузился, люк захлопнулся, и двигатели набрали мощность. Вскоре «Полуночник» уже рассекал воздух над забитыми улицами в столь же забитом воздушном пространстве. Хегайн выжимал из корабля все, что мог, виляя и лавируя в плотном потоке транспорта.

— Их сегодня больше, чем обычно, — заметил он.

— Это ожидаемо. Они готовятся к церемонии.

— Я знаю, — кивнул Хегайн, — еще до заката на улицах прольется кровь.

Спиноза открыла канал связи с Кроулом. В наушнике раздавалось только шипение помех, но в этом не было ничего особенного — инквизитор предупредил ее, что связь не будет работать, пока он в Схаллаксе.

— Лорд Кроул. — Она все же решила попробовать передать сообщение. — Я приближаюсь к Бореату, каструм секст, руководствуясь зацепкой из архивов. Координаты точки высадки обозначены, понтий новус, берем под контроль главные входы. Следующий отчет в течение двух часов, как только обнаружим цель.

Хегайн вопросительно посмотрел на дознавателя, после чего вернулся к управлению кораблем.

Небеса уже окрасились в красные оттенки перед наступлением ночи. Шпили превращались в черные столбы, опоясанные гирляндами огоньков. На их фоне, подсвеченном отблесками закатного солнца, выделялись формации летательных аппаратов арбитров, нависающие над толпами паломников.

— У тебя есть координаты? — уточнила Спиноза у сержанта.

— Да, есть. Но данные по этому месту отсутствуют. Это я так, между прочим. Хотелось бы все-таки знать, что нас там ждет в плане боевой обстановки? Это один из их центров?

Спиноза не ответила, продолжая смотреть, как пролетают мимо башни ульев, чьи темные силуэты из-за скорости движения казались смазанными пятнами.

— Держите курс, сержант.

Вскоре впереди показался Бореат. Это был комплекс из девяти шпилей, объединенных транспортными мостами. В истории Империума был период, когда подобные монструозные конструкции пользовались популярностью. Моду тогда задавал мегаурбанист Корб со своими идеями дорог в небесах. Однако на практике такие кластеры шпилей оказались еще большими рассадниками преступности и нищеты, чем обычные одиночные башни. Поговаривали, что идейный вдохновитель подобных конструкций встретил свой конец во времена жестокого правления магистра Администратума Тьемена. По легенде, его похоронили живьем в фундаменте одного из его колоссальных творений.

Но, несмотря ни на что, спустя много лет Бореат все так же стоял, обрастая грязью и грохоча оборудованием генераторных станций. Расположенные на головокружительной высоте переходы, соединявшие шпили, опасно шатались на осыпающихся сваях. Воздушные потоки между башнями закручивались в вихри, изгибая металлические опоры и обдирая краску с древних каменных глыб.

— Высади меня вон там, — приказала Спиноза, указывая на девятый мост шестой башни, только что выплывший из сгущающейся темноты.

«Полуночник» завис над мостом.

— Нам высадиться вместе с вами? — спросил Хегайн.

— Нет, пока не нужно, — покачала головой дознаватель, отстегивая ремни безопасности. — Выведи корабль за периметр сектора и следи за входящим потоком транспорта — не покажутся ли вооруженные конвои. В этом кластере происходит мобилизация бойцов Астра Милитарум, и они могут стать целью. Свяжитесь со мной, как только заметите что-то интересное.

Хегайн впал в замешательство, не совсем поняв приказы, но быстро овладел собой:

— Как пожелаете, миледи. Как только что-то въедет внутрь, вы об этом узнаете. — Он удерживал «Полуночника» над мостом ровно, несмотря на порывы ветра, подавая тягу поочередно на разные двигатели. — Да защитит Он вас во всех делах ваших, миледи. Да направит Он вашу руку.

Спиноза открыла люк, и сухой ветер тут же наполнил пространство кабины.

— Я никогда не сомневалась, что именно так Он и делает, — пробормотала она и спрыгнула вниз.

Оказавшись на земле, она оглянулась посмотреть, как «Полуночник» уносится прочь, сначала взмыв высоко над мостом, а потом спикировав вниз, огибая одну из башен кластера. Вскоре он пропал в туманной дымке. Последними исчезли из вида габаритные огни на хвосте.

Оставшись в одиночестве, Спиноза прогулялась по мосту, оценив его размеры, наличие укрытий, переходы к соседним шпилям.

По ее прикидкам, он находился примерно в шести сотнях метров над ближайшими транспортными магистралями и вне общедоступных маршрутов для воздушного транспорта. Сам мост, подвешенный между двумя исполинскими шпилями, был всего около ста метров длиной. Ветер завывал, обрушиваясь на полуразвалившиеся заграждения, идущие вдоль обеих сторон моста. Создавалось ощущение, что этой дорогой никто не пользовался уже несколько сотен лет. Причины были довольно очевидны: головокружительная высота и отсутствие сколько-нибудь надежных поручней вкупе с проржавевшим настилом. Это был даже не мост, а просто всеми забытая металлическая балка, подвешенная в воздухе между двумя колоссальными конструкциями, такая же прямая и опасная, как брошенное копье. Из-под моста свисали обрывки кабелей, беспорядочно раскачивавшиеся на никогда не стихающем ветру. Еще ниже в смоге проступали мутные огоньки шпилей, рассыпанные по черноте ночи, как драгоценные камни по пышному наряду придворной дамы.